Кочегар

Фильм «Кочегар» показался мне не столько криминальной драмой, сколько «эпосом», в котором тема «малых народов» совершенно не главная, потому что как сказал главный герой - якут (майор, герой Советского Союза, кочегар) Иван Скрябин: «Сегодня я двух человек убил. Раньше думал, что они - хорошие люди. На войне есть враги и свои, а тут все свои».
Тогда какая тема является «главной»?
Если мы поставим при просмотре акцент на национальности героев, то получится, что страшнее русского человека - зверя нет. Вот Алексея Балабанова и записывают в русофобы.
Если поставим акцент на образе художника, доверяющего миру, то получим пресную жвачку на тему, что художник по определению выброшен из социума. Кочегар Иван Скрябин живёт «как Цой», и что дальше? Всякий художник - «контуженный копытом Пегаса», или «не от мира сего». И только дети могут его слушать, потому что больше никто детьми-то и не занимается, с ними не говорит. Тогда выходит, что Алексей Балабанов развивает христианские темы...
Если поставим акцент на определении «хорошие-плохие», то разделить людей по категориям всё равно не получится. И фильм опять же убегает однозначной оценки.
По сюжету. Живёт контуженный майор в кочегарке, квартиру оставил дочери, чтобы не стеснять. Жена его бросила, уехала в Детройт, а сама давит на дочь оттуда, чтобы та за отцом следила.
Приходят к Кочегару только две маленькие девочки Лена и Вера (дочь Лётчика) и сослуживец-снайпер.
Собственная дочь у отца только деньги берёт, когда «проведывает», хотя у самой «серьёзный бизнес». Кочегар всё это понимает и смиренно принимает. И то, как его «друг по войне" (Снайпер) в топке его кочегарки трупы «плохих людей" жгёт, и подпольное казино с «плохими людьми" рядом с кочегаркой, и вечную грязь и адскую жару... Потому что дочь - ангел, скоро замуж выйдет за молчаливого русского парня. Наверняка хорошего.
А когда «друг" и русский жених дочери приносят мёртвую женщину в туфле дочери, пряча её лицо, и сжигают в топке у Кочегара на глазах, назвав «проституткой" и «воровкой", то что-то в Кочегаре меняется. Появляется подозрение и обида. Вот и становится Кочегар убийцей.
Так он и раньше убивал. На войне. И боевой опыт ощутим в сценах казни. Впрочем нет, сейчас Кочегар не убивает, и не мстит, а приносит массовую жертву.
Так и слышатся внутренние монологи идущего по улице персонажа:
Живём в ледяном мире, поклоняемся огню, приносим ему наших мёртвых, чтобы наши живые были в безопасности. Но если боги допустили несправедливость, раз позволили «обижать якутОв", значит боги хотят, чтобы несправедливость исправили мы сами. Как бы жестоко не наставляли боги нас.
Ничего христианского в этом фильме у Алексея Балабанова нет. Глаз за глаз. По самому древнему закону. Как в сагах и эпосах.
Что такое «эпос»? Это набор норм поведения, фиксаций достойных и недостойных поступков, создание канона решений в самых разных жизненных ситуациях. Почему-то вспоминается эпизод из скандинавских историй, где воин-разбойник (грань тонка) пришёл свататься к жене убитого им человека. И принёс ей кошель с серебром. Вдова этим кошелём ему выбила половину зубов и сломала скулу. Естественно воин женщину убил, но имя его для сказителя было проклято, а убиенную, но не смирившуюся, сказитель поминает с восхищением её силой духа. Я сейчас имён не вспомню, но найти можно.
Эпос показывает сильные поступки сильных людей. С размахом и пейзажем до горизонта. И бандитские 90-е именно такое мифическое время, на базе которого можно изобразить такую «героику», где безоружный человек входит в дом и убивает обыденным предметом вооружённых людей. «О! как стали модны эти широкие наконечники копий…» (это из совсем другой скандинавской истории).
Надо сказать о женщинах в эпосе. Женщина в эпосе всегда либо страдает, либо сама виновата, но чаще всего всё вместе. Счастье для женщине в эпосе не предусмотрено. Для счастья пишутся сказки.
Взрослых героинь две. В чём-то две маленькие девочки, приходящие к Кочегару, временнОе отражение выросших подруг.
Дочь Кочегара, благодаря фронтовой дружбе Кочегара со Снайпером (раньше сержантом, теперь наёмный убийцей) «вошла в игру» с бандитами, организовала совместный бизнес по поставке якутских мехов.
Дочь Снайпера – вульгарная товарка Дочери Кочегара, которая стоит с ней за одним прилавком в магазине, выясняет, что делит с ней одного «любимого мужчину», самца, который готов е*ть всё, что поймает. Но Дочь Снайпера мифологически разделяет миры мужчин и женщин, она живёт в мире женщин и потому виноват не «тормозной» Бизон, а «разлучница»-подруга, которая должна уехать.
Как она уедет – не важно, папа всё сделает, а я ни при делах буду, моя душа чиста. Типа, я не заказывала подругу и дочь друга отца своему отцу, а просто пожелала, чтобы эта стерва исчезла...
И Дочь Кочегара убита «любимым мужчиной», которому по навету дочери её заказал Снайпер. И никаких страданий у «любимого мужчины» нет, и не потому что он – русский, а потому что он «плохой человек», исполнитель.
Босс заказал, значит надо заказ сделать. а сердце заморожено. В ледяном мире живём.
Потому так хорош в фильме момент, когда Кочегар оставляет Дочери Снайпера жизнь, не винит её. Но теперь Дочь Снайпера видит реальную Смерть, пришедшую к ней домой из мира абстрактных занятий её отца в эту устаканенную и распланированную на годы счастливой жизни данность.
Алексей Балабан подарил фильму два финала.
Первый - самурайско-журналистский: Дочь Лётчика Вера - приходящая с подругой в гости к дяде Кочегару посмотреть на огонь и послушать истории о плохих людях - фотографирует (не понимая ужаса происходящего), вскрывшего вены Кочегара, сидящего перед телеэкраном топки. Она же уносит с собой наследие Кочегара, его бумаги.
Сам режиссёр как раз себя ассоциирует не с Кочегаром, а с Лётчиком, которому дочь приносит эти два свидетельства кочегаровой жизни - предсмертный поляроидный квадратик и неоконченную машинопись.
И второй финал - литературный - читается голосом маленькой Веры. Авторский эпос, корявое переложение рассказа Вацлава Серошевского «Хайлах». Кочегар прочитал рассказ незадолго до контузии и теперь считает, что пишет собственный сюжет.
И вот в этом повторном сюжете мне как зрителю очень хочется найти особенный сакральный смысл. А смысла нет. Есть способ преодоления контузии, есть уход от гражданской войны, происходящей вокруг Кочегара, есть самоидентификация, связь с корнями, которые могут дать опору. А специального смысла нет. Но есть аккумуляция духовной силы, понадобившейся на то самое ритуально жертвоприношение Деве-Обиде, что «хорошие люди», оказались плохими, и дочку к «плохим» причислили. И рассказ дописан на словах, когда Вера спрашивает Кочегара о плохих людях: литературный якут создал мину, на которой подорвался хайлах Костя, ему оторвало ноги.
Никаких выводов, кроме внутренней собранности и трезвости по отношению к просто жизни, фильм не несёт. Какая тут может быть мораль? Что зло всегда наказуемо? Так почему же наказующий так несчастен? Общество больно? Так оно всегда больно. Вот и в Царской России, судя по рассказу, всё было плохо. Никогда не будет ни Платоновского «Государства» (в котором, кстати, поэты и писатели не нужны), ни Муровской «Утопии». Насилие порождает насилие? Надо не противляться? Но ведь есть вещи, которые невозможно прощать. Необходимо как-то реагировать.
И ведь всё равно найдётся кто-нибудь, для которого этот фильм будет всего лишь байкой о том, как один чурка двух конкретных пацанов лыжной палкой пришил.
И зрителя накрывает десантный парашют отчаяния и пустоты.
Но моя память держит совершенно волшебно переданные длинные прогулки персонажей. И в этих прогулках, в движениях, в походке - характеры, самое подробное описание внутренних миров героев. Вроде бы ничего не происходит, но ты про каждого всё понимаешь. Такой молчаливый дзен. И в кои-веки тебя перестаёт раздражать (сколько можно обращаться) тема «маленького человека», который оказывается действительно огромным.
И нарочито механистические сексуальные сцены фильма - такие же «прогулки», показывающие разные женские типы («сиповку» и «королька» по Бродскому), разные отношения «подруг» с «хайлахом».
Мне очень хотелось сказать, что музыка в фильмах Алексея Балабанова - полноценный персонаж. Но нет. Музыка в фильмах Балабанова просто верна: и Дидюля, и «Агата Кристи», и «Чёрный Лукич». А бандеровское смешивание образов музыканта и убийцы (винтовка в кофре от виолончели) в прогулке Снайпера – это вечный наш лётчик Пушкин с его «Маленькими трагедиями» и темой совместимости Гения и Злодейства.
Или темой войны после войны. Совместимости воина и разбойника. И это вопрос именно эпоса: Где лежит граница удали и бесчестия? У Джорджа Р.Р. Мартина много на эту тему написано, 5 томов вышли, 2 ожидаются. И в мировой литературе много, даже больше, чем о маленьком человеке в русской. А будут возвращаться к этому вопросу сказители снова и снова. Потому что с мифических времён очень мало что меняется. Но меняется.
Ведь сечёт в рассказе якут плёткой изнасилованную хайлахом жену от обиды, потому что с самим хайлахом ничего сделать не может. А вот напечатавший рассказ кочегар Иван Скрябин смог.