...О наслажденье - скользить по краю.
Замрите, ангелы, смотрите - я играю.
Разбор грехов моих оставьте до поры.
Вы оцените красоту игры.

Пусть бесится ветер жестокий
В тумане житейских морей.
Белеет мой парус такой одинокий
На фоне стальных кораблей...

Словно бекон с кровью на сковороде лакомством зрелища господин Печорин. Изыск для гурмана. Блюдо пиршеством роскоши. Смакуешь прежде чем проглотить. Наслаждаешься общением молчаливого восторга.

Уж сколько лет минуло с приобщения к классике мирового наследия в школьных пенатах, но каждый раз этот странный офицер волнительным трепетом наполняет музыку струн души. При пересмотре. При перечтении. При соприкосновении с его магической аурой. Лермонтов говорю я, и поэт, мундирных эполет носитель, вспышками образов Григория Александровича.

Отчего так? Почему? Что тому причиной? Что объяснением? Характер ли? Нрав ли? Мудрость, обретённая не по годам? А может быть сплав цинизма в роскошестве правды слова, без лукавства с уст? Нет авторитетов. Нет трусости. Нет заискивания. Нет малодушия. Изведал..., испил...., испробовал...., и, пресытился. Старец перед нами. Молодец обликом, но кладезь вековая котомкой за его спиной. И это в 25 лет. На момент знакомства с княжной Мери и черноокой Бэлой. Почему же так быстро выгорел он? Отчего... Новый виток всё тех же вопросов саднит и мучает не давая возможности обрести покой в рациональном понимании столь трагичной личности.

Кавказ. Воды. Княгиня Лиговская в заботе о счастье дочери. Брак с равным по положению решением карточной партии для покойной старости. Здесь же прапорщик Печорин, щёголь-офицер переведённый из Санкт-Петербурга. Знакомство. Пробуждение пылких чувств в неокрепшей юности и сдержанное хладнокровие мужского обаяния. Интриги. Ссоры. Дуэль. А что же любовь? Была? Была ли? Оказывается была. Но рядом. Вблизи. За соседней дверью. За стеной. На другом этаже. Взаимная. Страстная. Порочная. Воровливая.... От мужа, в тайне страсти расплёскивающаяся.

Все здесь. Все на своих местах. Кто? Конечно же сексапильная Вера. Конечно же "обалдуй" Грушницкий. Доктор Вернер. Нимфетка Мери. Драгунский капитан. Супруг, любовником ужаленный. Актёрский хоровод без холостых выстрелов. Попадания в роли, исключительные. Печорин 1955 года гармонично соотносится с Печориным 1965 (Владимир Ивашов). Стать, выправка, мужской лоск. Порода дворянина уверенностью хватки. В 2006 (Игорь Петренко) лишь дополнил шестью главами "Героя нашего времени" общий портрет одинокого буревестника. Мятежность и безрассудность на грани фатализма. А вот Олег Даль в 1975-м, более многогранен и менее презентабелен, если так можно выразиться. Тоска и печаль души из глаз в каждом кадре....

....но, хороши все. Чертовски хороши. И в 1955-м. И в 1965-м. И в 1975-м. И в 2006. Жаль что 80-е и 90-е не порадовали нас, зрителей гранями этой "многогранной" личности. Впрочем, и того что есть, не мало. Поторопитесь с просмотром.

...О наслажденье - скользить по краю.
Замрите, ангелы, смотрите - я играю.
Разбор грехов моих оставьте до поры.
Вы оцените красоту игры.