Ностальгия / NostalghiaПремьера: 02.06.1983 Продолжительность: 02:06:41 Арт-хаус / Авторское кино, драма Русский писатель Андрей Горчаков приезжает в Италию в поисках биографических следов крепостного музыканта Павла Сосновского, некогда посетившего эти места. Поиски примет эмиграционных дней жизни музыканта — это и есть то, что связывает Горчакова c переводчицей Юдженией, беспомощно пытающейся понять причину тоски русского друга посредством томика стихов Арсения Тарковского. Вскоре Горчаков начинает осознавать, что история музыканта — это отчасти и его собственная история: в Италии он чувствует себя чужим, но и вернуться домой уже не может. Героем овладевает тягостное оцепенение, тоска по родине переходит в болезнь Премия за Лучшую режиссуру, Приз международной ассоциации кинокритиков (ФИПРЕССИ), Приз экуменического (христианского) жюри и номинация на Золотую пальмовую ветвь Каннского кинофестиваля 1983 |
Каково это быть оторванным от груди материнской и вырванным из земли с корнями?
Можно ли привыкнуть к этому ощущению вечной тоски и печали? Возможна ли внутренняя целостность, когда часть твоей души безвозвратно отдана далекому от тебя клочку земли?
Что остается там такого ценного и невосполнимого? Шаги, которых больше не пройти?
Слова, которых больше не скажешь? Люди, которых ты потерял навсегда?
Только воспоминания. Прошлое. Расплывчатое или острое, черно-белое или цветное, горькое или сладостное, тревожит твою душу тоской, стучится в сны, приходит внезапным стоп-сигналом и посередине самой оживленной улицы, наполненной странной и чужеродной речью, колючими и незнакомыми взглядами. Только ностальгия остается с тобой сестрицей.
Это фильм настроение. Это живое, космически иррациональное по своим ощущениям кино, ибо оно соль ностальгии как она есть. И кого окутывала тоска, и кому не жить на родной земле, в том есть червоточина, куда заползает тоска змеей. Она вьет себе за шиворотом удобное гнездо и остается навсегда с тобой. И в минуты самой большой радости и в часы томительного ожидания, и веками черной скорби, поет ностальгия свою заунывную песню, рвет душу и повсюду оставляет свой тлетворный след.
Твое царство никогда не будет целостным пока делится оно надвое границей ностальгии.
Фильм - боль : то тупая и медленная, то острая и быстрая.
Визуально состояние души передано гениально. Водой, отлично символизирующей воспоминания, отмечена как печалью почти каждая деталь. Она капает с потолка, струится по стеклам окон, рассыпается брызгами из под ног, переливается каплями тумана , скрывает людей и животных. Вода - прослойка между героем и миром вокруг. Язык - дополнительный способ подчеркнуть отчуждение. Понимать его, не значит чувствовать.
Словно призрак самого себя, читая по памяти строки чужой, но такой близкой жизни, мается главный герой поисками спасительной гармонии, и в природе и в людях, а не находя, разрешает собственной реальности выйти из под неусыпного контроля разума, крошатся стенки времен мистическими проявлениями, ища себе форму первоначального идеального бытия. От того, "Ностальгия" не терпит к себе подхода рационалистического, холодного. Это в первую очередь фильм для души, а душа она - теплая, изменчивая, чувственная, противоречивая, мятущаяся.
И полюбить это кино и просто и сложно одновременно. Чужая душа ведь потемки. Попробуй полюби потемки, да еще и чужие, тут бы со своими разобраться. Но если впустить по капле от дождя в себя эту ностальгическую рефлексию, то дух перехватывает от острого сопереживания чужой, но такой близкой жизни.
Режиссёр говорит что он пытался «передать состояние человека, переживающего глубокий разлад с миром и с собою, не способного найти равновесия между реальностью и желанной гармонией, – переживающего ностальгию, спровоцированную не только его удаленностью от Родины, но и глобальной тоской по целостности существования»
Не скажу что фильм дался мне легко, посмотрел с третьей попытки. Но скажу что такие картины смотреть нужно, они говорят о том, что кино - это искусство а не просто развлечение. Игра Янковского и операторская работа выше оценок.
Для меня Тарковский всегда будет антиподом Бергмана. Если тот, будучи религиозным с детства, пытался вырвать из себя эту религиозность и "убить" Бога в себе, то Тарковский всю жизнь стремился к обретению Бога, утверждая что: "Вера — это единственное, что может спасти человека. Это мое глубочайшее убеждение. Иначе что бы мы могли совершить? Это та единственная вещь, которая бесспорно есть у человека. Все остальное — несущественно."
Спасибо
К РОДИНЕ